
Варлам Шаламов считал, что к середине 20 века роман, в классическом понимании, умер. По его мнению, людям, прошедшим по жизни сквозь ужасы войн, революций и репрессий, просто неинтересно тратить своё время на то, чтобы читать многостраничные описания окружающей природы. Дух книги должен был создаваться с помощью силы тех самых фактов и историй, пренепременно пережитых самим автором, которым она была посвящена. Я не могу согласиться с этим утверждением, так как в моих глазах классические романы не кажутся чем-то скучным и переполненными бессмыслицей, но у Шаламова был именно такой взгляд на литературу, который нашёл отражение в его творчестве.
Любопытный момент: в своей работе «О прозе» Шаламов, как обратную сторону потери интереса к романам, упоминает стремительно растущую популярность биографий и автобиографий. Мне сложно судить, как обстояли дела в середине прошлого столетия и был ли Варлам Шаламов провидцем или же подобные тенденции действительно намечались, но не признать, что книги подобного плана являются одними из наиболее продаваемых и читаемых и по сей день, нельзя.
В данном эссе автор также формулирует своё знаменитый тезис, что лагерь – это абсолютное зло для всех – и для заключённых, и для надзирателей. Он ломает и морально разлагает любого, кто ступает на его территорию и остаётся там на неопределённое время. В отличие от Александра Солженицына, который старался увидеть в лагерной жизни возможности для закалки духа, Шаламов отвергал любую, даже мнимую пользу от жизни в подобном месте.
Это небольшое эссе полезно прочесть перед тем, как начинать знакомиться с творчеством Варлама Шаламова более детально; и тогда оно обязательно станет понятней и ближе.
Текст написан 12.02.16
Journal information